ПО ПРИМЕРУ ПУТИЛОВЦЕВ

      В январе 1904 года началась война с Японией, и новые тяготы обрушились на трудящихся. Военная обстановка еще более обострила назревавший в России революционный кризис.

      Петербургский комитет РСДРП собрал активных работников партии. Решили заново построить партийную организацию города. Начали создавать районные комитеты, заводские ячейки – боевые подразделения революционной марксистской партии нового типа.

      ...Первая грозовая вспышка произошла за Нарвской заставой. Забастовали путиловцы. Они обратились за поддержкой ко всем питерским рабочим. На их призыв откликнулись пролетарии многих предприятий.

      Движение приобретало невиданный до той поры размах. Захватило оно и Главные мастерские Петербургско-Варшавской железной дороги. 5 января 1905 года в цехах открыто говорили о стачке, о поддержке путиловцев.

      7 января 1905 года рабочие Главных мастерских забастовали.

      Днем в мастерские пришли путиловцы. Пробираясь сюда по железной дороге, они подняли на стачку путевых рабочих и рабочих депо.

      Огромная толпа заполнила весь двор у вагонной проходной. Собралось не менее полутора тысяч человек. Они избрали пятьдесят делегатов и отправили их в контору составлять требования к администрации, которые затем были переданы начальнику мастерских.

      – Ваши требования, – сказал Копьев, – я передам министру.

      9 января 140 тысяч петербургских пролетариев и членов их семей пошли к Зимнему дворцу с иконами и хоругвями. Их встретили свинцом царские войска. За Нарвской заставой, на Дворцовой площади, у Троицкого моста падали скошенные пулями старики и дети, мужчины и женщины.

      Вот тебе и батюшка-царь! Видно, с ним надо разговаривать по-иному!

      «Рабочий класс, – писал В. И. Ленин, – получил великий урок гражданской войны; революционное воспитание пролетариата за один день шагнуло вперед так, как оно не могло бы шагнуть в месяцы и годы серой, будничной, забитой жизни. Лозунг геройского петербургского пролетариата: «смерть или свобода!» эхом перекатывается теперь по всей России».

      В стране началась революция.

      Расстрел беззащитных людей на Дворцовой площади возмутил рабочих Главных мастерских. Утром 10 января они пришли в цехи, но не стали к станкам, а митинговали, произносили никогда не слыханные здесь речи.

      На другой день на воротах мастерских и во всех цехах висело объявление. Управление Петербургско-Варшавской железной дороги «сим извещало», что оно согласно «допустить выборных старост от мастеровых и рабочих к участию в установлении расценок на сделанные работы и в рассмотрении совместно с администрацией всех претензий отдельных рабочих и вопросов об увольнении». Отменялись вычеты за брак по не зависевшим от рабочих причинам. Давалось обещание улучшить медицинское обслуживание, санитарные условия. «Мастеровые и рабочие мастерских и 1-го участка тяги, участвовавшие в настоящей забастовке,– говорилось в объявлении,– не будут подвергнуты никаким взысканиям ни со стороны управления дороги, ни со стороны местной жандармской полиции».

      И снова пришли к Копьеву выборные. Представители цехов твердо заявили, что возобновлять работу на прежних условиях мастеровые не согласны. Их основные требования – о восьмичасовом рабочем дне, о повышение заработной платы и расценок – администрация, как видно, не собирается выполнять.

      – Управление дороги, – объяснил Копьев, – сделало все, что было в его силах. Решение остальных вопросов зависит от министерства, от правительства...

      Во всех цехах проходили бурные сходки. Большевики призывали продолжать стачку. Меньшевики и эсеры склонялись к соглашению с администрацией. Сторонников прекращения стачки оказалось больше, и с полудня отдельные группы паровозников и вагонников приступили к работе.

      Почти десять дней бастовали рабочие мастерских. Эта стачка была для них первым настоящим боевым крещением. Железнодорожники вышли на магистральные пути классовой борьбы, вместе с тысячами питерских пролетариев разжигали пламя первой русской народной революции.

      Правда, под напором противника пришлось отступить. У железнодорожной администрации, поддерживаемой полицейскими властями, оказалось достаточно сил, чтобы отразить натиск рабочих. Но 26 января, с утра, работы в мастерских снова прекратились.

      Январские события на железных дорогах потрясли путейское ведомство. Началось с забастовок в петербургских мастерских, а потом покатилась по всей России неудержимая лавина. Десятки тысяч железнодорожных рабочих центральных губерний Украины, Сибири вступили в борьбу за свои права. И 29 января 1905 года в Главных мастерских рабочие читали извещение о том, .что министр «согласен на приведение в исполнение теперь же тех предложений, о которых шла речь в объявлении Управления железной дороги от 10 января...».

      Устно Копьев передал, что министр разрешил оплатить рабочим дни забастовки. Кроме того, с 1 февраля увеличивалась поденная плата чернорабочим и подручным. Прибавку получили и некоторые мастеровые.

      8 февраля по всем железнодорожным линиям полетела телеграмма министра о «дарованных государем императором великих благодеяниях». Зачитывали телеграмму и в Главных мастерских. Из нее следовало, что рабочий день сокращается до девяти часов.

      В феврале в мастерских прошли выборы старост. Председателем совета старост стал Осип Шимкович. Были внесены незначительные демократические изменения в условия найма рабочих.

      Царское правительство пошло на некоторые уступки железнодорожным рабочим. Другого выхода у него не было.

      Одновременно с «дарованием царских милостей» на всех железных дорогах Европейской части России было введено военное положение. «Объявляя об этом,– писал начальник Петербургско-Варшавской дороги,– обращаю внимание всех служащих на серьезность последствий, вытекающих из нарушения правил этого положения...

      Согласно ст. 14 положения, железнодорожные служащие за самовольное оставление службы подвергаются заключению в тюрьму на время от четырех до восьми месяцев».

      Нет, борьба не окончилась. Она, по существу, лишь начиналась.

      Передовые рабочие мастерских вместе со всем рабочим классом России готовились к решительной схватке с царизмом. III съезд партии, который проходил в Лондоне в апреле 1905 года, выдвинул на первый план организацию вооруженного восстания.

      Наступил октябрь 1905 года. Революционное движение в стране достигло небывалого подъема. Положение в столице, как и в январские дни, становилось грозным. Бастовали рабочие заводов и фабрик, на улицах завязывались вооруженные стычки с полицией.

      Утром 12 октября мастерские остановились. С 9 часов прекратилось движение на Петербургско-Варшавской железной дороге. Тихо и пустынно стало на стальных путях.

      14 октября, на третий день забастовки, на Варшавском вокзале и у входа в мастерские рабочие читали устрашающее извещение генерал-губернатора. Трепов запрещал «сборища» и сообщал о том, что войскам отдан приказ: «Холостых залпов не давать, патронов не жалеть».

      Но Всероссийская октябрьская политическая стачка неудержимо разрасталась. К середине октября в стране сложилось некоторое равновесие сил, когда, как писал В. И. Ленин, «царизм уже не в силах,– революция еще не в силах победить».

      В этих условиях самодержавие решило путем конституционных уступок расколоть силы революции, привлечь на свою сторону либеральную буржуазию. Был издан царский манифест, в котором Николай II заявил о «даровании» народу гражданских свобод, неприкосновенности личности, свободы совести, собраний и союзов.

      Буржуазия, удовлетворившись уступкой правительства, отошла от движения. Центральное бюро Всероссийского железнодорожного союза разослало телеграммы о немедленном прекращении стачки.

      Снова пошли пассажирские и товарные составы по Варшавской магистрали. Возобновились работы и в мастерских. Пролетарии недоумевали, волновались: зачем отступили? Надо было продолжить борьбу. И когда Петербургский Совет рабочих депутатов призвал ввести восьмичасовой рабочий день революционным путем, этот лозунг нашел в мастерских горячий отклик.

      С 31 октября рабочие начали покидать цехи на час раньше.

      Начальник службы тяги приказал вызвать из цехов старост.

       – Смуту разводите? – выговаривал он. – С нынешнего дня работать девять часов. Так и объявите рабочим. Кто правила найма нарушит – расчет...

      Старосты не стали пререкаться с разбушевавшимся начальником. С достоинством разошлись по цехам, рассказали обо всем.

      – Раз так – бастовать, – решили на сходках рабочие.

      В 9 часов утра 2 ноября основные цехи прекратили работу, остановилась электростанция.

       А что произошло в дальнейшем, инженер Энман подробно описал в своем рапорте министру и начальнику управления железных дорог.

      «В 11 час. 45 мин. дня, – доносил он, – толпа рабочих мастерских, состоящая большей частью из подростков, окружила поезд № 1, приготовленный к отправлению, и с угрозами потребовала от машиниста отказаться вести поезд. Ввиду этого паровоз, отцепленный самими демонстрантами, был введен в депо. Затем толпа, разросшаяся примерно до 300 человек, рассыпалась группами по путям, поставила два вагона поперек пути, выпустила из паровозов пары и воду, сняла на линии все посты и разогнала в большинстве контор служащих.

      Вследствие этого движение в Петербурге фактически прекратилось с 12 часов дня, и восстановить его, за неимением служащих, не представляется возможным».

       Рабочие мастерских начали эту, четвертую в 1905 году, забастовку исключительно организованно. Во главе их стояла крепкая группа большевиков, которая продумала план действий, определила, кто и с какими рабочими останавливает главные объекты, отрядила делегатов на Балтийскую и Царскосельскую дороги, в мастерские Николаевской дороги.

      В мастерских, как и во всем Петербурге, велась подготовка к вооруженному восстанию. Рабочие раздобывали револьверы, чинили и приводили в порядок старенькие берданки, ковали пики, мастерили кинжалы и ножи. Была создана боевая дружина, ядро которой составили большевики.

      7 декабря в Москве по призыву Московского Совета рабочих депутатов, во главе которого стояли большевики, началась всеобщая политическая забастовка. Через три дня она переросла в вооруженное восстание. В Москве разгорелись ожесточенные бои рабочих с царскими войсками и полицией.

      Вооруженное восстание в Москве не переросло, однако, в общероссийское. Царское правительство бросило большие силы на подавление революции. Петербургский Совет, возглавляемый меньшевиками, не поднял восстания в столице, не парализовал действий правительства.

      О положении в Петербурге в краткой справке департамента полиции кабинету министров говорилось, что 8 декабря «до 12 часов дня почти все заводы работали, кроме Варшавских железнодорожных мастерских, которые забастовали раньше, причем толпа человек в 300 пошла по запасным путям и была рассеяна нарядом полиции...

      Все железные дороги действуют. На Варшавской ж. д. машинисты заменены чинами ж.-д. батальона...»

      Пятая по счету в 1905 году забастовка носила ярко выраженный политический характер. Рабочие мастерских выступили в знак солидарности с москвичами.

      Утром 8 декабря в мастерские из 1709 рабочих никто не явился. А 9 декабря мастерские закрылись. У проходных были выставлены солдатские караулы.

      Игра в «демократические свободы» окончилась. На первое место царизм выдвинул солдатский штык и казачью нагайку. Начались аресты «подстрекателей» забастовок и в мастерских. Первым взяли Осипа Шимковича. За ним Федота Титова, Егора Никитина. И еще многих постигла такая же участь.

      Царское правительство ввело на железных дорогах военное положение. Рядом с Главными мастерскими стояло несколько вагонов, занятых солдатами.

      После поражения Московского вооруженного восстания начался спад революции. Еще полтора года шли арьергардные бои пролетариата против царского самодержавия и буржуазии. В революционных боях рабочий класс закалился, прошел суровую школу классовой борьбы.

       «Без такой «генеральной репетиции», как в 1905 году, – писал В. И. Ленин, – революция в 1917 как буржуазная, февральская, так и пролетарская, Октябрьская, были бы невозможны».

© ВЛАДИМИР КИРСАНОВ